Форум » Недавнее прошлое » Весна 1964 года, Лондон.(продолжение) » Ответить

Весна 1964 года, Лондон.(продолжение)

E.Welthorpe: Участники: Фил Райли, Джон Салленвуд, Эрнест Верней, игротехи. Внимание! Данный тред содержит откровенные сцены сексуального характера. Если вам еще не исполнилось 18 лет, а также если вы считаете чтение подобных отыгрышей для себя неприемлимым - "пожалуйста, покиньте этот зал". Спасибо.

Ответов - 18, стр: 1 2 All

Эрнест Верней: От голоса Фила художник вздрогнул и тут же очнулся от дремы. - Нет, приятель, со мной все в порядке, я еще могу хоть языком трепать, хоть джигу плясать... Он протер глаза и бросил нерешитльный взгляд в сторону комнаты. - Как ...как он? Я хочу сказать - с ним все в порядке? Похоже, мы изрядно его достали. Ну то есть я, главным образом. "Кербер не очень-то любит тех, кто без спросу вторгается в Аид... Пусть даже с пиццей и пивом. Честный страж взяток не берет". Эта мысль неожиданно рассмешила его, но он сдержался, поскольку в нынешней ситуации Фил наверняка сочтет неуместным подобное веселье.

Фил Райли: - Нет, не все. - Райли был мрачен. - Но пусть пока побудет один. Может по уму нам и надо бы, как вежливым мальчикам, свалить сейчас, но... - тут он тоже покосился в сторону гостиной - давай лучше останемся до утра. Ты как, с рассветом не торопишься никуда?

Эрнест Верней: - Не тороплюсь, я вольная птица... Пока еще вольная. - хмыкнул Эрнест. - А здесь вообще на каникулах. Только передай мне кусок чего-нибудь, пожалуйста, иначе я отрублюсь в голодный обоморок. Не хватало еще башку себе разбить. Сознание расплывалось, как всегда на границе сна, когда на реальные предметы и голоса наслаиваются пока еще смутные образы из темных глубин Ид... Но Эрнест помнил, что можно управлять засыпанием и даже (как уверждал доктор Шаффхаузен) самим сном, просто следя за дыханием и обращая внимание на самые простые вещи. Пицца в коробке. Стаканы на столе. Рубашка Фила, тень от лампы... И чернеющий провал между стеной и приоткрытой дверью - как спуск в Аид.


Фил Райли: - Держи. - Фил подвинул по столу вскрытую коробку - Поклюй, вольный пташе. - он снова отхлебнул, с сожалением отмечая, что тоник идет к концу, проследил за взглядом Эрнеста. - Погоди немного. Он правда хотел побыть один, после того, что мы тут наворотили... и с кудряшкой, и вообще. Но совсем бросать я его боюсь.

Эрнест Верней: - Merci beacoup, - Эрнест рассеянно отрывал от пиццы маленькие кусочки и отправлял их в рот, не замечая, что он ест и едва ли чувствуя вкус моцареллы, томатов и базилика. - Конечно, не бросим... Едва ли хоть один из нас захотел бы остаться в одиночестве в такую ночь - и в такой берлоге. Как... как он здесь вообще живет, а?.. Не жизнь, а именины сердца. Он кивнул на обои в разводах, на темный потолок, казавшиймя закопченным, хотя на самом деле никакой копоти на нем не было - самый обычный потолок: - Здесь все такое, как в страшном сне. В таком сне, когда вроде бы и не происходит ничего страшного... но ты понимаешь, что вот-вот случится пи...ц.

Фил Райли: - Да разве в самом доме дело..? - Фил качнул головой - Когда в душе ад кромешный, то и вокруг не лучше. Ты, друг, тоже вон... на веселого пастушка не канаешь. А к слову, где ты девчонок оставил..? - на самом деле Райли это уже не интересовало, но надо же о чем-то говорить... словно двое мальчишек травят анекдоты, чтобы не бояться тьмы и пустоты; как будто дежурящие у постели больного... Они обменялись еще несколькими фразами, успели даже о чем-то полушепотом заспорить, прежде чем, не сговариваясь, опять оглянулись на дверь. - Пойдем, глянем... только тихо.

Джон Салленвуд: ...Когда Фил покинул комнату, унося с собой пустой стакан, Салленвуд вдруг почувствовал себя совершенно трезвым, однако иллюзия рассеялась, как только он попытался подняться на ноги. Так, не вставая с дивана, он переместился на другой конец, поближе к столу, взял оружие, сунул его себе сзади за пояс. Понял не глядя, что оно разряжено, вслух чертыхнулся, помянув недобрым словом самоуправство Райли, а про себя похвалил его за сообразительность: он намерен был обеспечить лишь свою безопасность - рыжий обеспечил ее всем троим. Луис подумал о Моне. О том, как она вот этим самым дулом медленно, нежно проводила по его виску и как резко, с силой совала ему под ребра, и как делала вид, будто верит, что ему очень страшно, и как улыбался он, заглядывая ей в глаза. Он думал: а как бы он улыбался, если бы знал, что в стволе есть патроны? И приходил к выводу: точно так же. Джон с неохотой потянулся за пиццей... и сам не заметил, как сжевал все.

Эрнест Верней: Эрнест осторожно отворил дверь в комнату, заглянул внутрь. Джон, как потерянный, сидел на диване и ел пиццу. В этот миг он напомнил молодому человеку не сторожевого пса, а старого ворона, нахохлившегося и мрачного... Верней тихо кашлянул, чтобы привлечь внимание мужчины: теперь он уже не был уверен, что ему стоит вот так без спросу ломиться в это своеобразное логово. - Мы с Филом решили узнать, как ты. - фраза прозвучала беспомощно и по-школьному, но лучше так, чем многозначительное молчание.

Фил Райли: Райли просунул в дверь рыжую башку, заглядывая над плечом художника. Молодчина Эрни. Он-то сам еще подумал, стоит ли так, напрямую, и без того должно быть, Фил выглядел, как наседка. Но честно говоря - похрен, пусть потом хоть весь участок его засмеет, лишь бы у сидящего в комнате действительно было это самое "потом". - Ага. - кивнул Райли, пытаясь разглядеть выражение лица Джона в темноте. - Мы зайдем..?

Джон Салленвуд: - Я в порядке, - не поднимая головы, отозвался Салленвуд. Повертел в руках пустую коробку, отложил в сторону. - Я уже и не помню, когда мы с Джулией в последний раз заказывали пиццу... Наконец взглянул на силуэты в дверях. - Не надо со мной нянчиться. Это исключительная привилегия и принадлежит если не моей жене, то моему напарнику. Улыбнулся и похлопал по дивану, предлагая пройти в комнату и присесть рядом. Ему было все равно, кто из них отзовется на жест. - Если вас не пугает перспектива проторчать до утра в обществе старого, больного, никчемного, унылого серого волка, можете свет не включать. Хотя я бы на вашем месте предпочел пойти и проспаться. Один в спальне, если там что-то еще осталось от кровати, другой здесь.

Эрнест Верней: - Меня не пугает, - отозвался Эрнест. - Я ночной житель - как раз твой контингент. Сна у него и в самом деле не было ни в одном глазу, как всегда с похмелья. Хорошо хоть, что не мутило, но нервы были на взводе, и восприятие обострено до предела. Он пересек комнату и опустился на диван, не сомневаясь отчего-то, что и Фил предпочтет общество "старого волка" отдыху - уснуть младенческим сном все равно ни у кого из них не выйдет. - Клевая у них пицца. И место приятное. Могу подсказать адресок. Эрнест чуть помолчал и осторожно добавил: - Когда хочется сбежать из дома, ночные кафешки - самое то. Слушай, а почему ты попросту не переедешь?

Фил Райли: - Тебя же не пугает общество двух молодых расп**дяев... - прибавил Райли, переступив порог вслед за художником. - А до утра недолго осталось, уже почти светает. Фил на диван садиться не стал: для троих там было маловато места, да и они - не школьники на лавочке. Развернул стул, уселся боком, сдвинув локтем коробку и машинально отметив, что пушки на месте уже нет. Насчет обоймы Джон смолчал - либо ему не до того, либо Рыжий заслужил молчаливое одобрение. Верней заговорил о переезде, подхватив собственную мысль Фила: почему бы Салленвуду с женой не развестись? Должно быть на это были какие-то свои чертовы причины, одни из тех, которыми не делятся с посторонними и даже с друзьями. Фил запустил пальцы в рыжие вихры, внимательно глядя на обоих мужчин: жалеет ли сержант, что их двое? Делиться наболевшим можно только один на один, третий всегда будет ненужным свидетелем, и в мрачной шутке Джона, конечно, была немалая доля правды. Но разговор насчет жилья он подхватил: - Я недавно присматривал место в Тауэр-Хэмлетс. Молодая пара выкупила подъезд и пока не раскрутились - там все еще недорого...

Джон Салленвуд: Салленвуд покачал головой и отвернулся. С минуту сидел неподвижно, смотрел в окно. Молчал. Наконец произнес тихо, очень спокойно, как само собой разумеющееся, привычное, неотъемлемое: - Есть вещи, от которых не скроешься ни в кафешке, ни в Тауэр-Хэмлетс, ни на луне...

Эрнест Верней: - От таких вещей - есть специальные врачи. - фраза сорвалась с языка Эрнеста раньше, чем он успел его прикусить. "Ну да все равно уже теперь..." - подумал он, и продолжил, как будто бросался с моста в холодную воду. - Серьезно, никогда о них не думал? Дыру в сердце они, конечно, не уберут. Но грудь заштопают в лучшем виде и могут сделать так, что боль пройдет... почти. Ты сможешь спать и, представляешь, даже радоваться по утрам солнцу и запаху кофе. Понимаю, звучит как бред... но я бы не говорил, если бы не проверил на своей шкуре.

Фил Райли: - Есть вещи, от которых вылечить себя сможешь только сам. - неожиданно отозвался Райли, обращаясь сейчас и к Джону, и к Эрнесту, которому, невольно узнав секрет, сочувствовал, но на которого уже слегка разозлился за патетичность. - Врач может помочь, но дыру в сердце никто за тебя не уберет, тебе решать, позволить ей зарасти шрамом или нет. Он кашлянул и замолк, отчего-то смутившись.



полная версия страницы