Форум » Лондон, лето 1966 года » 19 июня, вечер. Меблированные комнаты "Астер", квартира Фила Райли » Ответить
19 июня, вечер. Меблированные комнаты "Астер", квартира Фила Райли
Фил Райли: ..Понедельник был унылый и тяжелый. Тем более уныл, что никакой работы не было. Радоваться бы - но Фил не знал, куда себя девать, ему даже курить уже надоело. Тем тяжелей, чем меньше Райли хотелось просиживать штаны в участке. Дома ждали свежие фотографии, на которые он истратил всю предыдущую ночь, а рассмотреть как следует не успел. Рыжий пускал кольца дыма в неровный казенный потолок и представлял гирлянды черно-белых снимков, развешанные по лаборатории. Домой хотелось чертовски, поэтому едва щелкнула стрелка часов - Фила и след простыл.
Ответов - 82, стр:
1 2 3 4 5 6 All
Джон Салленвуд: ...Под вечер он просыпается оттого, что его жена, похороненная чуть больше суток назад, склонилась над ним, держа в руках черный в тонкую белую полоску галстук, с явным намерением его придушить. "Я слышала, тебе это нравится, Джо... Луис... или как тебя там..." Он просыпается на закате с мыслью о том, что есть вещи, от которых не скроешься ни в Тауэр-Хэмлетс, ни на луне. Он может забыть, куда подевался отчет, отпечатанный только что, но тот день, а точнее тот вечер, а вернее ту ночь два года назад, когда одна женщина отвела его руку, а другая прижалась к его ладони щекой, он никогда не забудет. Если бы ему предоставили выбор, то он, без сомнения, предпочел бы луну, но выбора нет, и он съезжает так быстро, что не успевает даже зайти в бар попрощаться с Майклом. Из прокуренного волчьего логова он забирает с собой лишь кое-что из одежды, старый календарь с фотографиями Мэрилин Монро, альбом с репродукциями картин известных сюрреалистов и декоративного Цербера... Когда Салленвуд позвонил в дверь к новому соседу несколько дней спустя, на нем был светлый костюм и рубашка с расстегнутым воротом, совсем не приличествующие безутешному вдовцу.
Фил Райли: Нельзя сказать, что Джон Салленвуд был последним, кого Фил ожидал бы в гости. Райли не то что не ждал, он вообще не мог себе этого представить. И прежде замкнутый, Джон если в последнее время и включался в общение с коллегами, то это было подобно взрыву. В управлении старались обходить его по кривой дуге. А после того, как... в общем, после того и подавно. Фил упрямо делал вид, что ничего не происходит. Отпускал мрачные шутки, стрелял сигареты, подкалывал занудного Троя - все как обычно, только в глаза не всматриваться. Потом шеф отправил сержанта в отпуск и тот вовсе пропал с горизонта. Фил счел глупостью заходить к нему домой, однако пару раз наведывался в "Змея". Бармен пожимал плечами, качал головой и Рыжий уходил после первой рюмки. Пару раз не один. После чего наутро, плеская водой в помятое лицо, бубнил, что если так пойдет и дальше, то некоторые станут чертовски похожи на кое-кого. А сейчас Фил едва удержался, чтоб не ляпнуть "о волке речь, а волк - навстречь!" Вместо этого сделал шаг назад и махнул рукой, приглашая в квартиру. - Заходи.
Джон Салленвуд: Заходить Салленвуд не спешил, хоть и заглянул в прихожую поверх плеча Райли не без интереса, перешел сразу к делу. - Есть закурить? Спросил как само собой разумеющееся, будто прожил с соседом стенка о стенку много лет, а не только вчера вселился, не удосужившись поставить в известность коллег. - Сигареты посеял, спичек нет, зажигалку оставил в другом кармане, пиджак - на старой квартире, замотался сегодня, неохота снова спускаться, куда-то идти на ночь глядя... Облокотившись на дверной косяк, улыбнулся: вот, мол, фигня какая, уж извини за беспокойство. Не сознаваться же, что сержанту не по себе одному в непривычном месте. Тем более после захода солнца. Тем более что курева действительно нет...
Фил Райли: - Как знал, затарился сегодня...- Фил картинно хлопнул себя по карману, потом пожал плечами и снова мотнул головой, приглашая. Ничего особенного. - Там лежат. Да заходи, не стесняйся. У меня тут всегда бардак.
Джон Салленвуд: «Совершенно не обязательно делать вид, будто ты очень рад меня видеть». Хотел было высказать вслух, но передумал. Уж если говорить об искренности, то Филипп Райли, пожалуй, был единственным из всех его знакомых, кто не держал ни камней за пазухой, ни скелетов в шкафу. Впрочем, у него здесь и шкафа-то нет. По крайней мере сходу в глаза бросается совсем другое. Парень живет не в квартире, а в профессиональной фото-студии... Зайдя, Салленвуд лишь недоверчиво хмыкнул.
Фил Райли: - Хороша нора, да? - Фил по привычке сдвинул с пути картонную коробку. Кажется, когда ее вчера пинала Уэлторп, та весила намного меньше. - Садись, где видишь. - Хата стоила смешных денег, когда я начинал ее снимать, а теперь это стало модно, когда на верхнем этаже студия и в ней "творческая личность". - Райли фыркнул. - Но хорошо что так называемое творчество отдельно, а рабочий материал - совсем отдельно. Снимки лежали ворохом на низком столике. Фил потянулся за чистой пепельницей, а другой рукой воровато подгреб их к себе поближе.
Джон Салленвуд: Сержанту не раз доводилось бывать в жилищах «творческих личностей», лицезреть художественные беспорядки, обшаривать реквизит, рыться на полках, заглядывать за разноцветные ширмы, описывать экзотические штуковины, проникаться эксцентрическим антуражем по долгу службы, но - как верно заметил Рыжий - работа работой, а творчество врозь. Джон осторожно присел на свободное место на краю дивана у столика, неуверенно огляделся по сторонам, словно ребенок, внезапно попавший в сказку и весьма усомнившийся в том, что феи его не надули, ведь он точно знает, что не заслуживает подобных почестей. Проследив за рукой Фила, кивнул на фотографии. - Это у тебя вроде хобби? От нечего делать...
Фил Райли: Он действительно смотрелся странно: настороженный, но заинтересованный, а еще Филу чудилось в нем непонятным образом растущее расположение. Может, Рыжий это себе придумал для самоуспокоения, а может, так оно и было. Все-таки, Фил впустил его в свой дом, в свою "нору", а доверие Джон Салленвуд очень ценил. "От нечего кушать..!" - хотел было съехидничать Райли, в конце концов, иногда за частные снимки хорошо платили, пусть в этом самом случае у него и был совершенно другой интерес. Но говорить такое непосредственному начальству, конечно, не стоило. Жалование у него и у самого не запредельно большое. Рыжий перехватил взгляд Джона, секунду помолчал и с коротким резким выдохом решил нарушить установившееся хрупкое равновесие в атмосфере - протянул Салленвуду фотографии.
Джон Салленвуд: Тот, помедлив, взял снимки. Положил к себе на колени. Разглядывал долго, пристально. Наконец выбрал одну. И тем же тоном, что и на пороге, как будто игла в проигрывателе соскочила на начало пластинки, спросил: - Есть закурить?
Фил Райли: Райли машинально выложил на стол пачку и коробок спичек, заглядывая на фото у Джона в руках. Пока они с Уэлторп еще были вдвоем, Фил сделал с ней несколько снимков. На верхнем Эрин, уже затянутая в черное трико, но еще без лент и перчаток, смотрела чуть исподлобья, перекрестив руки в жесте танцовщицы фламенко, только вместо кастаньет или вееров в руках у нее между пальцами были зажаты хирургические скальпели.
Джон Салленвуд: ...Юная мэм с портняжными ножницами, и Мона с острой усмешкой, и Кармен со шпильками, и Джулия с пистолетом в руках - все навалились разом, сдавили сердце, стиснули дыхание, загудели в висках в один голос. Джон отложил фотографию. Дотянулся до сигарет. Закурил, задышал дымом, прикрыв глаза. Потер лоб тыльной стороной ладони. - Что-то нехорошо мне, Фил. Уволят меня скоро... Да ты, наверное, слышал... Что тогда буду делать - не представляю. Сказал - и сам удивился, насколько легко и спокойно произнес вслух то, о чем еще вчера не мог даже думать. Поднял голову и, взглянув на Рыжего, вновь кивнул на снимки. - Скажи на милость, какого хрена такой талантливый парень, как ты, забыл в нашем гребаном участке?
Фил Райли: - Раньше думал, помогаю служить и защищать... - Фил скривил рот, подпер скулу кулаком, глядя на него, потом тоже взял сигарету, затянулся, аж заскворчало. Зря он снимки не спрятал. Историю о дамочке-портнихе с острым предметом Райли слышал в пересказе ребят из участка не однажды и "..по-моему, Рыжий, ему это почти что в кайф..!". Вот это последнее было гадко слушать. Фил выдохнул табачную мерзость и свернул разговор на себя - А теперь думаю, что "фишку" продвигаю, как говорит одна.. светская, типа, львица. Знаешь, когда представляешься разным снобам, вот хотя бы на Шермановской тусовке, говоришь мол, фотограф, я... А где мои модные журналы, где мои фотосеты знаменитостей - а нету. Фи, какое упущение, нет у меня стульчака с автографами всех звезд, чья ж*па на него садилась. И совсем другое дело, когда говоришь, кто именно твои главные модели... сразу у всех живейший интерес. Как же! Вот и первую знаменитость себе на это поймал. Нет, не девчонку, дальше смотри.
Джон Салленвуд: - Если начинаешь сомневаться, Рыжий, засекай время, - Салленвуд постучал по наручным часам. - Сколько отнимает у тебя работа и сколько остается на то, чтобы кидать свои фишки? Не заметишь сейчас - однажды проснешься сорокалетним и обнаружишь, что нет у тебя ни семьи, ни дела, ради которого имеет смысл вставать по утрам, ни любви, ни надежды, ни веры, ни времени... Он раскинул снимки на столе, как карты. Присмотрелся к мужчине рядом с девушкой в черном, покачал головой. - Я его не знаю, но надеюсь, что хотя бы он расписался в твоем сортире... А она - кто? Во что они играют?
Фил Райли: - Я еще не так низко пал, чтобы просить не смывать за собой тех, кто... расписался в моем сортире. - Фил решил сопротивляться до последнего. - Этот парень пишет черные комедии для театра, может слышал... "Развлекая мистера Слоана" или эта история про психа, влюбленного в собственного братца*. Впрочем нет, наверно, я и сам недавно услышал А это... - Рыжий посмотрел на фотографию, где Джо ловил девушку, вертясь на стуле. - Они играют друг с другом. *в Ruffian on the Stairs было дело
Джон Салленвуд: Салленвуд понимающе кивнул. - Бывают клоуны рыжие, бывают белые, а бывают и такие... Вытянул из раскинутой "колоды" фотографию с джокером. - Черные. Раздавил окурок в пепельнице, пристально посмотрел на Райли и потянул к себе еще один снимок - с окровавленной улыбкой-серпом. - Этот комедиант очень скоро доиграется. И сам улыбнулся подобно джокеру. - Можешь не отвечать. Я определенно знаю, что здесь происходит.
E.Welthorpe: Он ведь обещал, что до меня никому их не покажет! Дверь оказалась не заперта, Эрин еще с порога увидела, как Фил перебирает разложенные на столе фотографии в компании незнакомого мужчины. И отчего-то ни на секунду не усомнившись, что рассматривают они последний фотосет: по выражению их лиц, напряженных у Райли в каком-то виноватом ожидании, а... Уэлторп молча направилась к ним, миновав Рыжего, присела на корточки, глянула вприщурку - А стоит ли играть...?
Джон Салленвуд: - С тобой? Посмотрел на незнакомку, будто давно уже ждал ее и ничуть не удивился тому, как тихо она вошла, окинул с головы до ног оценивающим взглядом и, заговорщицки подмигнув, неожиданно серьезным тоном ответил: - Ни в коем случае.
E.Welthorpe: - Правильно. - она тоже смотрела без улыбки. Взгляд напротив, только что обращенный внутрь себя, скользил по поверхности ее зрачков, как безумный ныряльщик, только и ждал возможности кинуться в омут. - Если дразнишь курносую... будь готов к тому, что для нее все всерьез. А, Райли?
Джон Салленвуд: Долго, пристально смотрел ей в глаза, норовя проверить глазное дно безо всяких медицинских приспособлений. Наконец понял, что в гляделки ему не выиграть, покачал головой. - Ты не курносая. У тебя красивый профиль. Фамильный. Фамильный профиль, как сказала бы матушка. Это было ее любимое словосочетание. Сын Мэриэн был совсем на нее не похож. «Так кому я обязан своим лицом, мама? Есть ли на свете еще хоть один человек по фамилии Салленвуд?» - Фотогеничный профиль, я бы сказал. А, Райли? И усмехнулся, поймав себя на том, что именно дразнит ее. Не переглядеть, так хоть передразнить.
Фил Райли: Вот именно. Я и хотел это показать.. Фил сглотнул, вспоминая прошедший фотосет. Тогда у него, несмотря на явно успешные снимки, появилось довольно неприятное чувство, что модели знают кое-что, его пониманию недоступное, что-то общее для них обоих, незнакомых друг с другом. И вот теперь Уэлторп и с Джоном почти так же многозначительно переглядываются. По счастью, Салленвуд его выручил. - Фотогеничный профиль, я бы сказал. А, Райли? - Фотогеничный. - согласился Фил. - Хотя не бывает некрасивых моделей, бывают криворукие фотографы. Но это не я. А, Уэлторп?
E.Welthorpe: Эрин тихо фыркнула и потянулась было потрепать Рыжего по шевелюре, но ладонь на полсекунды зависла в воздухе: слишком уж "вернеевским" был жест. - Раз Фил не торопится нас познакомить, то я, пожалуй, начну сама. - она выпрямилась и снова протянула руку, на этот раз - Джону: - Эрин Уэлторп.
Джон Салленвуд: Тот потянулся было через снимки на столе за очередной сигаретой, но когда тебе предлагают дружбу, курево может и подождать. - Эрин... Не вставая с места, Салленвуд ответил на приветствие крепким рукопожатием. - Рад познакомиться. Возможно, даже слишком крепким. - Я Джонни-Лу-из-темного-леса. Большой босс. Бросил короткий взгляд в сторону Райли и, слегка потянув девушку за руку, чтобы заставить немного наклониться, широко улыбнувшись и снизив тон, добавил: - Ваше лицо мне кажется неуловимо знакомым. Вас не разыскивает полиция?
E.Welthorpe: Пожалуй, он слишком сильно сжал ее ладонь, но это не показалось Эрин желанием причинить боль или продемонстрировать силу, как это бывает у мальчишек, независимо от их возраста. А показалось - что Джон цепляется за ее руку, боясь отпустить, потерять ощущение приветливой близости. Хвала небесам, он так и не узнает, что приписывает ему стриженая девчонка. Лу-из-темного-леса... серый волк из чащи, тянет ее поближе и все-таки на минутку выбивает из равновесия вопросом: -..Вас не разыскивает полиция? Ох, чееерт.. Это всего лишь избитая шутка, Эрин Она наклоняется ближе, чувствуя тепло его щеки и отмечая, что "большому боссу" все ж не мешало бы побриться, шепчет: - Только никому не говорите.
Джон Салленвуд: - Мое молчание дорого стоит, мэм. Он печально вздохнул и уставился на нее с видом пса, вымогающего кусок из хозяйской тарелки. Разве что пес не сумел бы подобраться к ее лицу так близко, а если бы даже и сумел, вряд ли собачье сердце застучало бы так часто...
E.Welthorpe: А он почти не шутит. - отметила про себя Эрин. - Однако..! И он что-то выискивал в ее лице, все еще, пусть сейчас изображал собачью преданность, дополняя ее выражениями киношного шантажиста. Ей было немного неловко, но темный лес манил. Рыжий тихонько перевел дух, когда опасно малое расстояние между лицами Уэлторп и Салленвуда все же увеличилось до приличного показателя. Но это было не флиртом, чем-то иным... он наугад подобрал сравнение - словно попыткой узнать друг друга на ощупь. - Сторгуемся. - Эрин поддержала игру и даже еще раз пожала руку, затем расслабив пальцы, давая понять, что пора бы и отпустить ее. Но далеко не ушла, присела на подлокотник дивана, взяла фотографии.
Джон Салленвуд: Он едва сдержался, чтобы не обхватить ее за талию, когда девушка пристроилась рядом, заслонив от него снимки. То ли решил не смущать Фила еще больше, то ли действительно поверил, что лучше не заигрывать с ней. Поднявшись с дивана, обогнул столик, добыл сигарету из ополовиненной пачки, закурил, отошел к окну. Послушал, как шуршит за спиной фотобумага. - Эрин, - позвал, не оборачиваясь, - скажи, что ты чувствовала... в этой роли?
Фил Райли: - Он уже видел..? - Эрин повернулась к фотографу, пока Джон прикуривал, взвесила на ладони фотографии. - Нет. - Фил пожал плечами - Когда бы, я только недавно пришел. - Рыжий оглянулся на Салленвуда и вдруг подумал: а как бы он смотрелся в паре с Уэлторп-любезной смертушкой?
E.Welthorpe: Эрин тихо опустила руку, снимки легли на краешек стола. Бесшумно шагнула к окну, заговорила очень тихо, глядя мимо Джона на уличную пестроту. - Ты знаешь, каково это - когда она прикасается к тебе... ты поэтому хочешь знать, что чувствует она сама?
Джон Салленвуд: Салленвуд дернул плечом, скидывая холодную ладонь-невидимку. - Это глупо... Покачал головой. - У меня просто опасная профессия. Стряхнул пепел прямо себе под ноги. - Про меня много болтают. Оглянулся на Рыжего. - Ведь это так, а, Райли? Ты ведь уже наслышан?.. Посмотрел на Эрин. - Я хочу знать, зачем она дразнит меня.
Фил Райли: - Плевать, что там болтают. - откликнулся мрачный Фил. - А того м*дака я бы и сам отх... метелил, если б ты раньше не успел. - о том, что от "м*дака" Салленвуда оттаскивал он же, Рыжий смолчал.
E.Welthorpe: Что она чувствовала, когда пристегивала к поясу серп? Печаль, от сознания того, что все имеет свой конец, все, кто окружает ее, однажды превратятся в прах. Карточный веер в воздухе, раскрошенные на полу слова - ненаписанная пьеса, макабрический дуэт, размашистые, почти отчаянные движения; как он радовался, когда избегал касания черных бархатных пальцев.. и как стремился быть пойманным... - Кто-то тебя обманул, Джон. Смерть никого не дразнит. Это с ней играют, приближаясь настолько, чтобы успеть убежать. С каждым разом ближе. И однажды ошибаются. А тогда, когда под пальцами забилась теплая жилка на шее, и он смотрел в глаза, давно без щита из словесных колкостей, лишенный своей плутовской усмешки, открытый полностью, желая ее, желая, чтобы она это сделала. Когда она осознала, что может это сделать с Джо, Филом, Эрнестом, с маленьким сыном квартирной хозяйки, с миллионами жизней в этом мире... что чувствовала тогда? Ничего вообще. - Она равнодушна. Боль, обида, ненависть, месть... любовь - людские чувства, а она не человек. И никто из людей - не она. Все уходит, все превращается в прах. Ничто не имеет значения.
Джон Салленвуд: - Равнодушна... Салленвуд наблюдает за тем, как тлеет и гаснет окурок у него в руке. "Мое дело - огласить правила. Твое - принять или отклонить их. Ты можешь остаться в игре или уйти. Изменить правила ты не можешь". Облокотившись на стойку, Мона медленно выдыхает ему в лицо серо-стальной дым с медно-кровавым привкусом. Сигареты у нее недешевые и всегда при себе. Она никогда не стреляет, лишь изредка просит огня. "Майкл попросил меня не появляться здесь больше. Он боится, что ты разнесешь ему бар. Я уважаю Майкла, поэтому выполню его просьбу. А еще я выполню ее потому, что больше не хочу тебя видеть. Так что прощай, Джонни. Передавай привет Большому Лу. Мне без тебя будет скучно. А что будет с тобой - мне все равно". Он думал, что поставит на уши все управление, чтобы ее разыскать. В тот вечер она многое о себе рассказала, даже назвала свое настоящее имя. Однако утром, глядя в зеркало, он лишь смутно догадывался, где провел время вчера. Он не мог понять, почему бармен стал таким нервным. В чем дело, Майки? Опять инспекция навалилась? Тот настороженно косится, но уверяет, что все путем. Тогда нехрен пялиться, наливай, как обычно. И так проходит год. Затем следующий. Лу помалкивает, пока Джонни один за другим теряет отчеты, теряет улики, теряет ключи от служебных машин, едва не теряет права, потому что лыка не вяжет, а норовит усесться за руль, теряет уважение подчиненных и расположение вышестоящих, теряет лицо, теряет ход мысли, теряет самообладание, теряется сам, и только благодаря Трою он еще не потерял работу, да и тот уже порядком утомился выручать из беды его задницу. "Я сделал это в обмен на твое обещание обратиться к врачу. Ты обещание не выполнил. Какой вывод? Правильно. Я сделал это в последний раз". Наступает июнь. Майки наливает ему как обычно, но нервничает сильнее обычного. Нет, ничего не случилось, нет, это не инспекция, да, все путем, просто не смотри вон в ту сторону. Джон оборачивается. В клубах сизых змей плавают знакомые рожи, и только один незнакомый мужик за дальним столиком что-то празднует со своей подругой. Джон отмечает про себя, что ей не мешало бы поменьше курить и потише смеяться. Звук ее голоса будит Лу. Не притронувшись к выпивке, он возвращает бармену рюмку. Что-то мне нехорошо, Майки, пойду-ка я домой. Дома жена смотрит телевизор. Смотрит все подряд целыми днями, не вставая с дивана. Джулия больна, и таблетки не очень-то помогают. "Холодильник по-прежнему на кухне," - напоминает она. Поздоровавшись с тумбочкой, Джон идет туда, куда его посылают. На ходу снимает пиджак, расстегивает кобуру, швыряет ее на кухонный стол. Холодильник и впрямь обнаруживается на своем прежнем месте, и еда в нем - такая же прежняя, как в тот день, когда он уходил на дежурство. Остается только надеяться, что и сортир остался там же, где и трое суток назад, потому что Лу внезапно проснулся, и его сейчас стошнит. Стошнит внезапным пониманием того, что произошло. Он вспомнил ее. Имя. Улыбку. Каждое слово. Каждое движение губ. Каждый взгляд. Каждый вздох. Каждый жест. Каждое прикосновение. Каждый удар в висках. Каждый миг, проведенный с ней. В ее номере. В ее руках. В ее власти... Распрямившись, он прижимается спиной к холодильной двери. Как он мог ее не узнать? Джулия тихонько крадется на кухню следом за ним. Как он мог забыть ее? Тянется к кобуре. Как он мог не сойти с ума, не разучиться дышать, а вместо этого просто взять и забыть ее?.. Берется за рукоять. - Ты видишь меня, Джо? Они стоят друг напротив друга. Их разделяет расстояние вытянутой женской руки плюс длина пистолетного дула. Она знает, что пистолет заряжен. Он знает, что она знает, как обращаться с оружием. Он сам учил ее еще до свадьбы. В тире она делала большие успехи. Теперь она целится в упор. - Я вижу тебя, Джули... Он неуверенно улыбается, чувствуя, как на душе у него становится светло и спокойно. Тихий ясный вечер за окном. Так вот оно что. - И что ты на это скажешь? Он ошибся. Он принял за нее не ту женщину. - Я должен что-то сказать? Он прожил с ней десять лет и до сих пор не знал, кто она такая... - Ну, может быть, попросишь прощения? Он с готовностью кивает. - У кого?.. - Ты издеваешься? Сглотнув, он качает головой, переводит взгляд на ее недрожащую руку. - Выше. - Что?.. - Подними чуть выше, - указывает нужную точку у себя на груди. - Я не хочу долго мучиться. Он видит, как стремительно ее глаза наполняются слезами. - Боль, обида, ненависть, месть... любовь? - А как же я, Джо? Что будет со мной? Он хочет сказать ей что-нибудь доброе, ласковое, дать ей что-то такое, чем раньше владел в избытке, а потом потерял, смахнул случайно, положил мимо кармана, оставил в другой комнате, словно вся его нежность, все его тепло, все его сердце ничем не отличались от гребаных ключей зажигания. Он ищет слова, но слов для него больше нет, они все давно арестованы, закованы в кандалы и помещены в изолятор. Все, кроме трех - единственно верных, единственно правильных, единственно честных. Их он и произносит: - Мне все равно. Она кривит губы в горькой усмешке. - Чтоб ты сдох, Джон Салленвуд. И спускает курок. Через минуту-другую-десятую кто-то из соседей отваживается стукнуть в дверь, мол, все ли у вас там в порядке. Джон Салленвуд не сказал бы, что у них все в порядке, учитывая, что его жена только что вышибла себе мозги на кухонный стол. Он не сказал бы, что это в порядке вещей. Впрочем, Джулия всегда была непоследовательной. Он не стал отвечать соседу. Вместо этого он пошел в спальню, взял телефон и позвонил в участок. - Ты права. Меня обманули... Он вновь посмотрел на Эрин. - Я бы и хотел ошибиться, да только у меня и в мыслях не было от нее убегать. Улыбнувшись, погладил девушку по плечу в знак благодарности. Вернулся к столику, бросил окурок в пепельницу, взял всю пачку, сунул себе в карман. - Мне это нужнее, чем тебе, - пояснил Филу и, указав на снимок с джокером, попросил: - Сделай мне копию. Я заплачу.
Фил Райли: - Пожалуйста, Джон. Я не против, приятель. Конечно сделаю, мать его... - Фил с беззвучным рычанием запустил пальцы в растрепанную шевелюру. Никто из них с Уэлторп не мог знать, о чем Джон вспомнил за четыре коротких фразы, но явно ничего хорошего - Райли был в этом уверен. Все как всегда: слово, фраза, плоская шутка, в которой только Салленвуд может усмотреть собственный мрачный смысл - и либо вспыхивает как сухой порох, либо преувеличенно спокойно развернется и уйдет, и нажрется до полусмерти за закрытой дверью. Привет, новая квартирка. Отличный у тебя друг, Райли. Умеешь ты, Рыжий, помочь людям, ага... Черт тебя дернул появиться, Эрин. Черт меня дернул сегодня с этими фотографиями...
E.Welthorpe: - Черт тебя дернул, Эрин... Ладно, Рыжий, об этом потолкуем потом, когда ты мне расскажешь все, что знаешь, включая мерзкие похождения "того м*дака", вами недобитого. Чуточку потом. Так жизнь тебя и не отучила влезать не в свое дело. А говорят же: враче, прежде исцелись сам... - шелестящий голос перебил шлепок по двери, когда Эрин не дала ей закрыться, вслед за Салленвудом выбираясь на лестницу. - Тогда почему ты сейчас бежишь от меня... от нас?
Венди Йори: На лестнице не очень здорово прятаться, потому что сквозь железные тонкие перила Пола будет видно. Так что он и не особенно прячется. Сидит почти на площадке второго этажа - на второй сверху ступеньке. Если сидеть тихо, то взрослые перестают тебя замечать. Мама рассеянно скажет "Ах вот ты где", рыжий Фил рассеянно кивнет, а потом они побегут дальше по своим делам. Нового жильца Пол еще толком не разглядел. Так только, видел мельком. Неплохо было бы узнать получше, чего от него нужно ждать. Какой он - "хороший", как Фил и тихий красивый Кришна, или "плохой", как мистер Ледбеттер, который злился, кашлял, курил и уехал. Может быть, новый жилец будет интересный. Может быть, у него есть яблоки или еще что-нибудь. У Фила иногда бывают леденцы, и еще длинненькие, белые обрезки фотобумаги с краешков снимков. С одной стороны они как обычная бумага, а с другой как будто лаковые. У Кришны бывает вкусная еда, которая пахнет как прилавок, где мама покупает перец. Он приносит еду с собой в бумажном пакете и иногда угощает Пола кусочком курицы. Ресницы у Кришны длиннее, чем у мамы. То есть длиннее, чем у мамы, когда она не налепляет искусственные.
Джон Салленвуд: «Если ты не носишь с собой серпа, какой мне прок торчать с тобой рядом?» Хотел было отшутиться, но передумал. Слишком устал. - Мне бежать некуда. Кивнул на дверь напротив той, из которой только что вышел. - Вот моя обитель, как говорил один известный французский барон*. Прислонился плечом к дверному косяку, в очередной раз смерил девушку оценивающим взглядом. - Я пригласил бы тебя зайти, но я только что доставил в новую гавань обломки своего корабля. Теперь за этой стеной царит непервозданный хаос и нечего выпить. Виновато улыбнулся. - А к Рыжему я еще вернусь. И понизив голос, доверительным тоном добавил: - Я увел у него пачку сигарет, но забыл стащить зажигалку. -------------------------------------- * «Каждый раз, проходя с кем-нибудь из приятелей мимо своих окон, у одного из которых всегда стоял Мушкетон в парадной ливрее, Портос поднимал голову и, указывая рукой вверх, говорил: "Вот моя обитель"». Я ни в коем случае не игнорирую появление Пола. Салленвуд действительно не замечает его. Слишком уж тихо детеныш сидит. Хорошо спрятался, качественно. :)
E.Welthorpe: - Интересно, если я отдам тебе свою зажигалку прямо сейчас... ты все же предпочтешь снова погрузиться в созданный тобой хаос или выбраться оттуда.? - Эрин вытащила из кармана маленький блестящий цилиндрик. протянула. - Это хороший дом, Джон. Для жизни. И если оглянуться... - она вдруг скосила глаза на пролет и разулыбалась. - Привет.
Венди Йори: Новый жилец Пола не заметил, зато сказал про "выпить" и "пачку сигарет". Запах спиртного Полу не нравится, зато сигаретные пачки он коллекционирует. Ну, точнее, хочет коллекционировать. Только они почему-то все время теряются. Мама обещала дать ему большую коробку для коллекции, "когда Рики из магазина в начале месяца привезет чай и мыло". Пол задумывается, что лучше - коробка из-под пачек чая или коробка из-под брусков мыла? Пожалуй, мыло вкуснее пахнет. Интересно, когда будет "начало месяца". Тетенька с короткой стрижкой вдруг смотрит прямо на Пола, в упор. Улыбается. -Привет. -Здрассте, мэм. Здрассте, сэр.
Джон Салленвуд: - Аллилуйя, да будет свет! - Салленвуд охотно цапнул преподношение. - Теперь я не стану сидеть в темноте, я сотворю из хаоса закон и порядок. Ну или хотя бы уборку в комнате сделаю. Что-то маленькое клетчатое зашевелилось на ступеньках в ответ на неожиданное приветствие Эрин. Он оглянулся, следуя ее призыву, и встретился взглядом с хозяйским мальчишкой, и поднял брови, удивляясь собственной невнимательности. - И вам здрассте, мистер. Вы не боитесь простудить задницу, сидя на сквозняке?
Венди Йори: -Не, - лаконично отвечает Пол. Жалко, что жилец сказал "задница" - мама тоже так говорит. Есть же, в конце концов, и другие слова, гораздо интереснее. Взрослым их можно говорить, а детям пока нельзя, можно только запоминать, чтобы потом пригодились. Фил знает много, и иногда говорит, если у него что-то не получается. Мистер Ледбеттер тоже много знал, но он их говорил как-то уныло, даже скучно становилось. Однако надо было быть вежливым и подержать разговор. В конце концов, его заметили. - Вы не знаете, когда начало месяца?
E.Welthorpe: - Только дом не спали.- присутствие мальчишки удержало Эрин от комментария по поводу того, как выглядят последствия пожара. Джона возраст собеседника не смутил, и ей это понравилось.
Фил Райли: - Сигареты я тебе простил, по доброте душевной, так ты еще и гостью увел..?! - к компании присоединился Райли. - О, привет, Пол. Ты что ж, решил напомнить о квартплате?.
Венди Йори: -Фил, привет! - присутствие знакомого и симпатичного лица сразу убавило Полу стеснительности. - Сколько ни...гативов запорол? А почему о квартплате?
Джон Салленвуд: - В начале месяца, мистер, нас с Филом настигнет квартплата. Таков закон жизни. Но нас это не страшит. Правда, Фил? У нас впереди еще целых одиннадцать дней, чтобы подумать над этим. Однако он не стал терять времени даром. Он подумал над этим прямо сейчас. Он подумал, что к началу июля имеет все шансы сделаться безработным. «Почему до конца зарплаты остается так много месяца?» Тогда он не сразу понял, что Марти шутит. Тогда он еще недостаточно хорошо знал Марти. Это сейчас он знает, что Марти шутит, сохраняя очень серьезное выражение лица. Марти терпеливо ждет, когда шутка дойдет до собеседника, после чего широко улыбается и удовлетворенно кивает. От этого становится тепло на душе. Тогда они просто патрулировали улицы вместе. А теперь благодаря своему свинскому поведению он имеет все шансы лишиться улыбки Марти Троя навсегда. - Твою мать... - бурчит Салленвуд, разворачиваясь к двери. Ему действительно нужно подумать над этим. Очень серьезно подумать.
Фил Райли: - Неа. Не страшит. Запоротые негативы страшней, вот дружище Пол в курсе. - Райли добрался до мальчишки и, вместо сквозящего пролета, усадил его себе на колено, прислонившись к стене на лестничной площадке. Появление мальчишки выдернуло Рыжего из начинающегося приступа уныния, а вот Салленвуд опять вспомнил что-то свое и, ругнувшись, направился к своей квартире. Дежавю, мать его. Филу остро захотелось послать сержанта с его черной тоской куда подальше. Может, он об этом и сам пожалеет, но сейчас Райли был зол. С другой стороны, чего ждал-то? Мужик за сигаретами зашел, он их взял и отправился по своим делам. Все. Пока что интерес лично к Рыжему проявил только Пол, и Фил предпочел общаться с ним. - Ну, парень, видел сегодня, что-нибудь интересное? Момент, который неплохо бы остановить?
E.Welthorpe: - Я бы сказала, что это уже совсем невежливо: ругаться по матушке, вместо "До свидания". А, Джон?. - отозвалась Уэлторп, достаточно громко, чтобы Салленвуд услышал. Рыжий говорит с мальчишкой, шутит, а сам враз нахохлился, как-то даже поблек. Неприятно чувствовать себя мебелью, да, Фил? Особенно для тех, кто тебе небезразличен. Только твой приятель сейчас вообще не здесь...
Джон Салленвуд: Уже успев толкнуть незапертую дверь, Салленвуд обернулся на голос, окликнувший его по имени, и вопросительно воззрился на девушку. - Что?..
E.Welthorpe: - Вернись к нам. Ладно?
Венди Йори: В начале месяца жильцы платят квартплату, значит, у мамы появляются деньги, значит, она делает заказ в магазине. Смыкается логическая цепочка причинно-следственной связи, и Пол о ней благополучно забывает. -Интересное? - он смотрит в спину новому жильцу, потом переводит взгляд на тетеньку. Интересные они или нет? Пока да, а там видно будет. -А мисс тоже тут теперь живет? Или ты ее щелкаешь?
Джон Салленвуд: Джон смотрит на нее по-прежнему, не понимая. А поняв и поверив, сдается. - Я бы рад... Бросает взгляд через плечо на двух мальчишек - большого и маленького. - Но я так устал, Эрин, если бы ты только знала... И уже совсем тихо, без малейшего намека на шутку, добавляет: - Я надеюсь, в этом доме нет привидений.
Венди Йори: -По-оолл! - громко доносится снизу. - По-ооол! Мини, которое совсем ничего не прикрывает, Венди не носит - раз уж она владелица пансиона, это обязывает. Но фартук, который она повязала сейчас, все равно существенно длиннее подола домашнего клетчатого платьица. -Добрый день, - здоровается она сразу со всеми, поднимаясь по ступенькам. Сынишка уже на руках у Фила - эти двое хорошо ладят. Новый жилец (Салленхэм? нет-нет, Салленвуд. Точно, "вуд", а не "хэм") стоит у своей двери ссутулившись, вид у него усталый. И еще есть некая мисс (вид у нее вполне ухоженный) - интересно, она тоже... так сказать... из полиции? -Пол, родненький, пошли-ка со мной. Из стиральной машины гайка вылетела. Я вижу, где она, а рука не пролазит.
Фил Райли: - Фотографировать..! - Фил тихонько прищелкивает пальцами, имитируя звук затвора камеры, пусть на Джона с Уэлторп и поглядывает, но разговаривает по-прежнему с мальчиком. Рыжий уже было приготовился спросить насчет Венди, но та сама дала знать о себе. - Здравствуй..! - Фил поднялся навстречу, не спуская с рук мальчонку. - Давай я помогу, не надо парню руку под барабан совать или еще куда там. Есть вязальная спица? Представлять Уэлторп он не стал, она сама не промах, а с Джоном Венди, понятное дело, уже знакома.
E.Welthorpe: Еще тише: она просто качнула головой вместо ответа. "Нет, Джон. Только если ты принесешь их с собой. Только если пригласишь остаться." Эрин дотронулась до него - пока только до рукава, неощутимо. - Позволишь мне войти..? Ненадолго. Шаги на лестнице, молодая женщина в одежде домохозяйки. Красивая. Ах да, мама мальчика. - Добрый день.
Джон Салленвуд: Салленвуд лишь кивнул хозяйке в ответ на приветствие и беззастенчиво уставился на хозяйские коленки. И так, уставившись и не спуская с них глаз, отозвался на вопрос Эрин: - Войди...
Венди Йори: "Умей быть беспомощной, малышка", - наставляла когда-то Венди мама, - "и на твоем пути сразу появится парень с отверткой и плоскогубцами". Поэтому, хотя Пол и вытащил бы гайку в два счета, отказываться от помощи Фила миссис Йори даже в голову не пришло. -Спасибо, Фил, спицу сейчас поищу. Мистер Салленвуд... (А мистер, видимо, не дурак по части женского пола - вон как уставился на ножки!) -...мистер Салленвуд, вы насчет завтрака решили или пока думаете? (Напоминаю всем жильцам, что за отдельную плату в пансионе утром можно поесть. На первом этаже большая кухня переоборудована в "буфетную", где Венди готовит и сервирует завтрак).
Джон Салленвуд: - Я думаю, - ответил тот и не соврал. Хотя и думал совсем не о завтраке. При первой встрече с хозяйкой он мог думать лишь о том, как поскорее удрать из логова, запятнанного кровью и воспоминаниями, и забиться в новую нору. Теперь ему вдруг стало смертельно любопытно, куда запропал Йори-старший и каково мнение Йори-младшего по этому поводу. Он с трудом заставил себя поднять глаза. Медленно, по внешней линии бедра до талии, от талии к груди... Наконец посмотрел женщине в лицо и широко улыбнулся. - У вас симпатичный фартук.
Венди Йори: -С...спасибо, сэр. "Вот нахал! Наглец! Надо же, таращится - хоть бы людей постеснялся!" Венди почувствовала, что глупейшим образом краснеет. Самое глупое и досадное - когда на тебя так пялятся, это приятно. Если он и дальше так станет глядеть, это ой-ой-ой, что будет!.. На этом месте Венди решительно оборвала фривольные мысли и решила не придумывать, что именно будет ой-ой-ой. -Ну, пойдем, Фил?..
E.Welthorpe: - Ага, пойдем. Когда Фил все-таки поставил мальчишку на пол и собрался последовать за хозяйкой - "Давай, Пол, поглядим-ка, что стряслось" - оглянувшись только раз и не заперев комнату, Эрин поймала себя на мысли, что они с Рыжим, похоже, подумали об одном и том же. Если старина Джон пялится на стройные женские ножки, значит, не все еще потеряно. Выживет - как говаривал доктор Сальваторе.
Джон Салленвуд: Салленвуд хотел дождаться, когда хозяйка повернется к нему задом, чтобы обозреть ее не прикрытый фартуком тыл, но передумал. Вместо этого перевел взгляд на Эрин, кивнул на приоткрытую дверь. - Комната направо. Там есть диван. И добавил, чтобы она не подумала чего лишнего: - И кресло. И добавил еще: - Заходи, коль не шутишь, амига. И наклонив голову, озадаченно потер лоб. - Я что-то не то говорю... Извини.
Фил Райли: - Фил, ты двери не запер. - замечает Уэлторп. но Рыжий подмигивает - Я вам доверяю, детка. - и уходит с Венди. Где-то уже это было: Фил уходит с симпатичной женщиной, оставляя Салелнвуда в тоске и в компании другой женщины, которая, ему, Филу, чертовски нравится. За этим наверняка последует что-то неприятное, как в прошлый раз, наверняка. Но подробности Фил не помнит, просто что-то неясное царапнуло память и развеялось снова. Рыжий ждет обещанную спицу и думает уже о том, что никогда не замечал, чтобы Венди вязала.
E.Welthorpe: Он пропустил ее вперед, как кошку. В комнате все еще стоял запах необжитого жилья, а привезенных с новым постояльцем вещей на вид оказалось до странного мало. Свидетельство то ли непритязательности хозяина, то ли слишком поспешного бегства, и Эрин побилась бы об заклад, что - второе. она отступила от порога, ожидая, когда Джон пройдет следом. - Пока это всего лишь я. - Эрин опечалила не оговорка, то, как он снова смутился.
Джон Салленвуд: Остановившись в дверях, Салленвуд окинул взглядом комнату - неразобранный чемодан на полу возле дивана, наполовину выпотрошенная дорожная сумка в кресле в углу, разные мелочи на столе и на подоконнике, небольшой платяной шкаф, дверцы которого он, выходя, не закрыл, и теперь они разъехались в стороны, демонстрируя внутреннюю пустоту как суть новоприбывшего. Он подумал: что это за бесстрашная девица, которая так запросто входит к нему в жилище? И поймал себя на том, что вновь стоит, облокотившись о косяк и смотрит в упор на гостью, только сейчас на нем нет пиджака и нет при себе оружия, и девушка перед ним не имеет ничего общего с маленькой кучерявой блондинкой, обзывавшей его котиком и тянувшей к нему свои детские, не по-детски похотливые ручонки. Это не та девушка, не та квартира, не то время... Да и сам он уже не тот. Джон Салленвуд даже не был пьян сегодня. Впервые за последние два года. - А собственно, кто ты?
Венди Йори: -Пол, родненький, иди играй, раз Фил достанет, - отпустила Венди сынишку, и тот мигом исчез, пока для него не придумали еще какую-нибудь работу. -Слушай, Фил... Венди медлит на пороге прачечной - кладовки, оборудованной двумя стиральными машинами. -Вон та. Сейчас пойду найду тебе какую-нибудь проволоку. А ты ведь с этим Салленвудом работаешь, да?
E.Welthorpe: - Эрин Уэлторп - мое настоящее имя. - она повернулась, глядя ему в глаза, все так же прямо и без опасения, словно ей и в голову не приходило, чем может обернуться визит в дом к незнакомцу. Или как если бы она в точности знала, что выберется без потерь из любой ситуации. Или как если бы ей было все равно, выберется ли. - Я не модель, но Фил Райли мой друг. Как и твой, наверное, Джон... - она подошла, так же как он, опершись ладонью на дверной косяк, и совсем незаметно положила руку на плечо. Напряжение, страшное, до еле уловимой дрожи, чем обернется..? Эрин вело не бесстрашие, и уж вовсе не здравый рассудок, когда она придвинулась еще ближе, почти в объятие, притягивая к себе. - Джон.. как и я хотела бы быть тебе другом... Боль, отчаяние, жажда.. бесконечная тоска, нет тепла.. и никак, нигде нет тепла... и нипочем нельзя желать его.. Это было отголоском чутья, воспитанного в ней. И это было так знакомо. До бесстыдного желания сжать в объятиях, плавя, размягчая ежистый шарик в груди, сминая в горошину-дробинку, которую извлечь нелегко, но уже - будет можно
Фил Райли: - Мхм... - Рыжий заинтересованно заглядывает в барабан стиралки, но косится на Венди с сомнением. "Вон оно как. Быстро же ты за него взялась... Да вот только все ли готова услышать." - Да, вместе. - Фил распрямился, потер подбородок, отмечая, что щетина уже начала пробиваться, почему-то это обстоятельство сейчас занимало Райли чрезвычайно. - Венди - он оглянулся удостовериться, нет ли рядом Пола - А ты насчет него по-серьезному интересуешься или.. так?
Венди Йори: -Фил, ты... ты в своем уме, или как? - Венди грозно посмотрела на фотографа. - Насчет "или так" - так я вообще-то замужем. И с ребенком, вообще-то. Но он, если ты не заметил, мой жилец. А у меня, если ты не заметил, еще и другие жильцы есть. Ты мне сказал: Венди, парень с моей работы тоже хочет квартиру. А чего от этого парня ждать, между прочим, не сказал. Я, конечно, тоже хороша - надо было тебя сразу расспросить, а не теперь, да сам знаешь, сколько у меня дел. Она процокала каблуками по кафельному полу в угол, сердито сдернула с полки моток проволоки и сунула его в руки Райли. -А что? - спросила она уже спокойнее. - Есть чем по-серьезному интересоваться? Пьёт?
Джон Салленвуд: Хотел было съязвить насчет хорошенького начала дружбы, но осекся. Отпустил дверной косяк. Неуверенно поднял вторую руку. И замер так, не зная, что делать дальше, поражаясь собственной растерянности, ища в себе способность понять, что происходит, и признавая свое бессилие, и смиряясь с ним. Он чувствовал сейчас через рубашку такой жар, словно девушка не просто стояла вплотную, а прижималась к его груди всем своим сердцем...
E.Welthorpe: Ах, как это было неосторожно. Как, должно быть, глупо: чересчур быстрое притяжение, слишком двусмысленные слова и жесты. Но если кто готов был всмотреться и прочувствовать - то не нашел бы сейчас в Эрин ни женского заигрывания, ни внезапной страсти. "...Ты перестаешь быть женщиной, ты вода, утоляющая страждущих, огонь в холодной темноте, ты Кем-то налитая чаша, источник, из которого берут силы, чтобы восстановить себя в единое целое, ис-целиться." Ее было так много сейчас. Полтора десятка счастливых дней переполняли силой, которая не смогла обмелеть после очередной "процедуры" над клиентом, не померкла, когда Эрин взяла в руки серп и ощутила в себе равнодушный холод. Делиться ею было как дышать - легко и жизненно необходимо, и желание поделиться именно с ним, именно сейчас, не удивляло, потому что так должно было быть.
Фил Райли: Вот, стоит намекнуть приличной замужней женщине, что знаешь, о чем она думает - и получишь на свою голову громы и молнии. Фил решил не напоминать хозяйке о том, что квартиру Джон здесь отыскал без его помощи - по старой памяти, когда Райли, только вселившись в Тауэр-Хэмлетс, предлагал сержанту съехать с прежней квартиры. Но когда Венди возмущена - она становится чертовски хорошенькой. Красивее, чем когда нарочно кокетничает... Нет, вот этого сейчас говорить точно не стоит. - Случается. - Фил потупился и уперся взглядом в Вендины круглые коленки, пришлось силой заставить себя поднять взгляд и вернуться мыслями к вопросу, а не к более приятным вещам. - Его жена недавно умерла. Но я бы на твоем месте не стал приставать к нему с соболезнованиями.
Венди Йори: Венди, только-только начавшая успокаиваться, даже каблуком притопнула от возмущения: - Я!.. ни!.. к кому!.. не пристаю!.. и не собираюсь!.. "Жена умерла? Ну надо же, бедняга. Оба бедняги." Воображение моментально нарисовало перед Венди печальную картину. Она умирает от... (от чего умирают? от туберкулеза? от тоски?) ...попав под автобус. В это самое время Эдвард, наконец решив опомниться и остепениться, является домой, и они с Полом, обнявшись, плачут над ее смертным ложем. Как им теперь жить дальше? Этот вечно юный Питер Пэн ни в чем толком ничего не смыслит, кроме как в пластинках. Пансиону моментально придет конец. Нет, умирать никак нельзя, хотя иногда становится себя так жалко, что хоть плачь. -А отчего умерла-то?
Фил Райли: Очередная вспышка угасла, не разгоревшись как следует, лицо Венди стало задумчиво-печальным. Фил представил себе, как она гладит Салленвуда по плечу и говорит "я так вам сочувствую, наверное вы ее очень любили.." - и то, что может за этим последовать. Рыжий помолчал, пока выдернул себе подходящую проволочку, согнул крючком и взялся так, будто держит пистолет, уперся себе в висок. - Покончила с собой. Застрелилась из его табельного оружия у него на глазах. Когда он пришел домой пьяный, из кабака, где в очередной раз не встретил той, кого искал.
Венди Йори: -Райли, я вообще-то серьезно спрашиваю, а ты издеваешься!
Фил Райли: Фил скривил губы: - Вот серьезно.. хотел бы я, чтоб это была шутка.
Венди Йори: -Господи ты боже мой. Господи. - машинально повторила Венди, взявшись ладонями за щеки и бессмысленно смотря в пространство. -Как-к-кой кошмар. Она перевела взгляд на Фила. -Слушай... а почему же они не развелись, если все было так плохо?! Из-за детей?..
Джон Салленвуд: Когда пальцы Эрин коснулись его ладоней, он невольно вздрогнул, посмотрел недоверчиво, ожидая подвоха. А не дождавшись, помедлил еще... Осторожно обхватил девушку за запястья, положил ее руки себе на плечи, обнял ее выше талии, легонько прижал к себе и - вопреки привычному - задышал ровнее.
E.Welthorpe: Эрин молча гладила его по плечам, по шее сзади, очень легко, словно не чувствуя ни ткани пиджака, ни напряжения мышц. Под пальцами покалывало, то больше, то меньше, окружающее пространство привычно утратило четкие контуры. Она проделывала такое много раз, но никогда прежде ее не окутывало в ответ этим зыбким теплом и ни с кем из своих собратьев, ни даже с Эрнестом, она не чувствовала большего родства. ...Кто же ты сам, Джон-из-темного-леса? Кто ты такой, кто ты.. мне?
Фил Райли: Вот только разговоров о детях недоставало... - Фил помрачнел еще больше. - Нет. - он опустился на колено, заглянул в барабан стиральной машинки и сунул туда крючок, зашарил. - Вот она, помеха. - Фил показал извлеченную гайку. - Сейчас посмотрю, откуда слетела... Рассказывать подробности Джоновой личной жизни Рыжий не желал, а предупредить славную женщину Венди он, как казалось, на всякий случай, предупредил.
Венди Йори: Мужская солидарность Венди порой удивляла, порой же поражала. А еще говорят, что непоследовательность - свойство женского характера! Вот взять Фила: рассказать о самоубийстве жены друга не постеснялся, но о причинах решил умолчать. Видимо, чтобы не прослыть болтуном. Венди посмотрела на Филову спину и рыжие вихры на затылке - и вздохнула. Все парни одинаковые. Лет восемь назад, когда они с Эдом еще и женаты не были, его приятель Лиланд, помнится, благородно ей сказал, что у ее жениха есть какая-то симпатия на стороне. А кто именно, говорить не стал. Видимо, тоже из благородных побуждений. Из услышанного и увиденного образ нового жильца вырисовывался не самый приглядный - а Венди, как и ее соотечественница мисс Элизабет Беннет*, свято верила в первые впечатления. Пьет, таскается по кабакам, и с женщинами у него, похоже, все складывается быстро. Но жена!.. жена у него, видно, была совершенно не в себе. Чтобы из-за такого, с позволения сказать, сокровища пускать себе пулю в лоб - это надо быть полной истеричкой. -Ладно, Фил, - чопорно сказала она. - Я сплетни не собираю. Ты мне, главное, скажи, тихий он или буйный. У меня ребенок. "Гордость и предубеждение" Венди читала еще в школьном возрасте, наряду с романами Барбары Картленд.
Джон Салленвуд: Он прикрыл глаза. Наклонил голову к ее плечу. - Можно я лягу? - спросил шепотом, как будто сейчас действительно все зависело от ее милости. - Голова кружится...
E.Welthorpe: Усталость, бесконечная, отупляющая усталость, наваливается мягко и тяжело, пригибает обоих; потому что Эрин подпустила его слишком близко, открылась слишком сильно, но пока не собирается сожалеть. А еще тепло его дыхания на шее, так щекотно и неловко... Она покачнулась, продолжая то ли обнимать, то ли поддерживать Джона и одновременно пытаясь вспомнить, в какой стороне обещанный диван. ...Эрин сидит на полу, одна рука Джона свешивается ей на плечо, и не хочется шевелиться, чтобы не отодвинуть красивую бледную кисть. Такое странное чувство для "медички", которая привыкла отвечать за себя сама и думать, что должна отвечать за других, что-то из детства, давно забытое ощущение безопасности и защиты. Было бы смешно, если дать себе труда вдуматься: незнакомый человек, непредсказуемый, которого явно опасается даже безбашеный Райли. Но черт побери, почему же так хорошо..?
Фил Райли: - Ребенка не обидит, головой поручусь. - в доказательство слов Райли сунул голову в барабан машинки. - Погоди минутку... - вслед за этим он глухо ругнулся и вылез, довольный, встал, вытирая руки о штаны. - И тебя не обидит. А вот если кто из жильцов или гостей начнет права качать - тут и полетят клочки по кочкам. К примеру, если твой Эдди явится и вякнет насчет того, что у тебя снимают жилье одинокие мужики. Я ж ведь тоже мимо не пройду.
Венди Йори: -Ну, у нас пока тихо. Не сглазить бы, - Венди постучала по деревянному дверному косяку*. - Так что пусть он, главное, сам права не качает. До конца Филу она не поверила - только не после блистательной демонстрации мужской солидарности. И все-таки заверения рыжего фотографа Венди успокоили. В конце концов, этот Салленвуд, как и Райли, из полиции. Значит, человек порядочный. В основном порядочный, по крайней мере. * В Германии примета действует, сведения получены этой осенью. Мастерским произволом и в Англии действует.
полная версия страницы