Форум » Лондон, лето 1966 года » 18 июня, вечер » Ответить
18 июня, вечер
E.Welthorpe: Участники: Эрнест Верней, Эрин Уэлторп, игротехи.
Ответов - 52, стр:
1 2 3 4 All
E.Welthorpe: С гостями, а заодно - моделями, Фил попрощался довольно быстро: с одной стороны, он был несколько смущен своим азартом в отношении последних снимков, с другой - ему не терпелось заняться пленкой. Так что, пока они с Джо дообсуждали преимущества и недостатки коллажирования фото, переодевалась Эрин просто-таки с солдатской скоростью. Вежливость требовала поскорей оставить Райли наедине с лабораторией, которую Рыжий при необходимости собирал прямо в ванной. Личный интерес требовал еще настойчивее - вытянуть из Джо, верно ли она поняла намек. Чтоб тебя..! - девушка поддела ногой мелкий камешек, весело запрыгавший по асфальту. - Что если этот паук явится требовать ответа прямо сегодня? А я едва улестила Ирму, чтобы набиться в гости.. и старая Вериндерша как раз укатила на воды, ничего ему не предъявишь.... - Ты ему должна..? - это был почти не вопрос, и Эрин запнулась на полушаге, так и не отправив в полет второй камешек. - Сам не задолжай. - отвечает Улторп неприятным бесцветным голосом, но потом в каком-то дурацком облегчении отвечает его ну-вот-еще-чего! улыбке. Пока не упирается взглядом в циферблат уличных часов. Ладони Эрин комкают подол цветастой "цыганской" юбки - она нарочно надела ее ради Эрнеста - опять и опять звук шуршащего песка не дает покоя... - Эй! У тебя свидание. Думай об этом. Кстати, у меня тоже. - добавляет он и в последний раз подмигивает через плечо, прежде чем раствориться в уличной толпе
Эрнест Верней: День у Эрнеста выдался трудным - сначала он торчал в типографии, где ему печатали цветопробы для "крабьих" афиш (их нужно было сравнить с исходной палитрой, чтобы ребята в итоге лицами не напоминали персонажей из сказки Джанни Родари), и это заняло куда больше времени, чем он рассчитывал. Потом пришлось смотаться в мастерскую, где была назначена встреча с крикливым португальцем - владельцем табачной лавчонки, возжелавший оформить ее в стиле пиратской таверны на Тортуге. Деловая часть разговора прошла хорошо, но в результате художник с огромным трудом отвязался от сеньора Тавинью, зазывавшего его на "пиратский ужин", с прозрачнми намеками на продолжение банкета в одном из мужских клубов Сохо... До встречи с Эрин оставалось меньше часа, а Эрнесту еще надо было заглянуть в банк, чтобы пополнить один счет и немедленно тряхнуть другой, и на почту, чтоб отправить телеграмму во Францию... Так что остаток пути до студии Фила, где Эрин сегодня выполняла роль модели, Верней пробежал бегом. Ему не хотелось, чтобы любимая провела в ожидании "под часами" хоть одну лишнюю минуту, но все-таки он приостановился, чтобы купить у цветочницы очередной букетик пармских фиалок - дарить их стало уже почти традицией... У каждого букета была своя судьба: Эрин украшала цветами волосы, прицепляла их к поясу, на манер испанских танцовщиц, бросала с моста в Темзу, бережно уносила домой и пыталась прорастить - и Эрнест, смеясь, говорил, что скоро у нее будет личная армия цветов, сползающаяся со всех концов Лондона по первому зову... Он узнал ее издалека - тонкий точеный силуэт цыганки в яркой юбке выделялся в безликой толпе, как цветущий мак в пожухлой траве. - Эрин!..
E.Welthorpe: Она обернулась на голос и просияла в улыбке. К черту барона, туда же Шерманов и весь Вериндеровский выводок... сейчас ничего не значит больше, чем то, что Эрнест здесь и он рад ее видеть... - Здравствуй..! - она готова, как девчонка, подпрыгнуть и повиснуть у него на шее, но только встает на цыпочки, обнимая, прижимаясь всем телом... совершенно счастливая теплом сильных рук, обнимающих ее, биением сердца, быстрым и сильным, рядом с ее щекой, прижавшейся к гладкой ткани рубашки, ощущением его улыбки - Эрин не видит его, зажмурившись, но знает, что Эрнест улыбается - Как ты? Я так соскучилась без тебя..
Эрнест Верней: - Даже не спрашивай, - нежно шепчет он, и осыпает поцелуями ее волосы, пахнущие солнцем, высокий лоб и нежную шею, прежде чем склониться к губам. - Без тебя я почти не живу... Я двигаюсь, говорю, что-то делаю, но это только тень Эрнеста... Художник крепче прижимает любимую к себе, отстраняет на миг, чтобы полюбоваться ею - и снова обнимает, не в силах надолго расстаться с ее радостью и живым теплом. - Расскажи мне, как ты провела день? У тебя все хорошо? Их толкают прохожие, кто-то ворчит себе под нос, кто-то улыбается - но все это уже не имеет значения. Они постепенно переходят в другую реальность, которая принадлежит только им...
E.Welthorpe: - Теперь - все прекрасно и замечательно - Эрин снова потерлась щекой о его грудь - А раньше было просто неплохо, Фил сегодня снимал как одержимый... Зазвал меня "второй моделью", через пару дней наверняка примется хвастать. А как твой день?
Эрнест Верней: Он бережно обнял ее за плечи, и они начали медленное продвижение в людском потоке, доверяясь наитию - общая дорога всегда их куда-нибудь выводила, и чаще всего в очень приятное место... - Сумасшедший дом, Эрин... С шести утра на ногах и почти ни разу не присел. Но зато и не устал ни капли! - он выпрямился и усмехнулся задорной галльской усмешкой. - Теперь я более или менее спокоен за плакаты. Не знаю, что в итоге скажет Ирма, но мне стыдиться нечего: сработано на совесть. Только все это пустяки, любимая... Эрнест приостанавливается возле киоска и смотрит Эрин в лицо: - Хочешь для начала мороженого? У тебя усталый вид... Похоже, Рыжий и впрямь был сегодня беспощаден. Интересно, что он там такого наснимал...
E.Welthorpe: - Зато наверняка проголодался.. с шести утра в бегах..! Вряд ли мороженого хватит, м? - подсмеивается Эрин. Известие о почти готовых плакатах приводит ее в восторг, девушка притопывает каблуками как танцовщица фламенко и убеждает Эрнеста, что вовсе это и не пустяки, и афиша группы - это вовсе не вывеска, и для того, чтобы ее создать, чтобы уловить дух музыки, надо быть настоящим художником, и конечно ему это удалось... - Но самое главное, что на сегодня дела закончены, и мы вместе.
Эрнест Верней: - Одного мороженого, конечно, не хватит, - смеется Эрнест. - Но три, думаю, будет в самый раз! Он помогает Эрин взобраться на бордюр и слегка поддерживает ее, позволяя выделывать какие угодно фламенковые па: - "Лимоны и мандарины, лимоны и мандарины - говорят колокола святого Клементина..." - напевает художник в такт ее грациозным движениям. - "Вы должны нам три фартинга, вы должны нам три фартинга, говорят колокола Святого Мартина!" Эрин идет по бордюру, танцуя, точно парит над мостовой, в своей пестрой цыганской юбке, а он движется рядом с ней, со спокойным достоинством, как настоящий цыганский барон, и продолжает развлекать загадками: - Какие римляне так переговариватся: "Сварили фасоль! Сварили фасоль!" - "С чем сварили? С чем сварили?" - "С лучком! С лучком!" А, Эрин?.. Не знаешь?.. Я скажу тебе... Всего лишь за один поцелуй, моя красавица! Он улыбается, и смотрит на нее, и голос его звучит по-мальчишески весело: - Только фасоль мы все равно оставим для ужина. Чтобы сидеть у фонтана, нам нужно мороженое! Лимонное, ореховое, шоколадное... Какое предпочитаешь, любимая?
E.Welthorpe: - За поцелуй..? Тогда - лови! - девушка протягивает к нему руки и спрыгиваетс бордюра прямо в объятия художника. Поймал, не покачнувшись - хороший знак. Эрин целует его, смеясь, счастливая. Кто поверит, что час назад можно было видеть ее с маской холодного безразличия на лице и с острым серпом в руках..? - Ничего не знаю про эти римские колокола... но как ты узнал про фонтан? Как же хорошо, Бог мой, как хорошо... какое счастье видеть твою улыбку, целовать твои губы, радоваться встрече, просто быть рядом.. сидеть у фонтана, есть мороженое, как дети, чтоб глаза от восторга в пол-лица...
Эрнест Верней: - Ты угадала про колокола, колдунья! - рассмеялся Эрнест. - Странно было бы сомневаться: ведь ты поешь вместе с ними по утрам, и они поют тебе вслед... Разбалтывают все секреты. Готов поручиться, что ты способна разговорить даже нотр-дамскую Гросс-Мари... Удерживая Эрин в объятиях, он чуть понизил голос и сказал на ухо подруге: - А я зато знаю язык воды. Городские фонтаны -ужасные сплетники. Они тебя запомнили. Какой ты выбираешь сегодня? На Трафальгарской площади, в Гайд парке? Или в Хэмптон-корте?
E.Welthorpe: О нет, милый, это ты - колдун, если сумел выманить тельхина из пещеры... - Знаешь, сегодня мне напомнили, до чего ж приятно посягать на священный британский пафос. Так что.. Трафальгарская, конечно! Трафальгарская площадь - место, с которого начинается отсчет всех расстояний от британской столицы, а также место обитания целых легионов голубей. Их пропитание обеспечивают туристы - такие же вездесущие, как и голуби, вместе с ними копошащиеся под ногами у адмирала Нельсона. Знаменитые фонтаны включились ровно в девять утра (вот уж в чем плюс английской чопорности) и до сих пор плещут, и Эрин спешит подставить руку под водяные струи, торопит Эрнеста с собой.
Эрнест Верней: Эрнест охотно следует ее примеру и тоже подставляет ладони под звенящий поток воды. Смотрит на любимую сквозь перекрещивающиеся холодные струи, в свете заходящего солнца переливающиеся всеми цвеами радуги и блестящие, как драгоценные камни. Брызги разлетаются в разные стороны, попадают на одежду, на волосы, но это только смешит обоих. "Я навсегда запомню ... запомни тебя такой, моя ненаглядная - в цыганской юбке, в ожерелье из капель, и с цветами на поясе... такую счастливую и нежную, такую гордую нашей любовью..." - Я тоже терпеть не могу пафос! - весело восклицает он. - К черту пафос... Смотри, голуби пьют из фонтана, и толпами ходят по этим "священным камням", отмечают их без всякого почтения к традициям. А мы с тобой достаточно вольные птицы, чтобы нарушить что-нибудь?
E.Welthorpe: - Я обещала плясать для тебя босиком, помнишь..? - девушка брызгает в его сторону водой из фонтана и отпрыгивает смеясь; балансирует на одной ноге, чтобы стащить сандалию, потом другую. От хлопка в ладоши звякают парные, тоже "цыганские" браслеты на запястьях; Эрин не часто выпадает случай носить такие украшения, может потому она их и любит, заставляет звенеть снова и снова, поводит плечами, растягивает полы юбки как огромный цветастый веер. Где-то в глубине ее существа просыпается тонконогая девчушка со звенящим бубном в руках, она подмигивает Эрнесту и задиристо смеется над взглядами прохожих - равно над возмущенными и одобрительными.
Эрнест Верней: - Мне надо было захватить бубен... - почти стонет он, не сводя с нее восхищенного взора. - Но у меня есть кое-что не хуже (он вскидывает ладони) ...palmas! * Для каждой zapateado. Время становится зыбким, прозрачным, исчезают викторианские постройки и современные здания, но их место занимают силуэты средневекового города - вовсе не английского, и в этом городе они больше не художник с хозяйкой салона красоты, а двое бродяг, рисковых и вольнолюбивых цыган, вечных детей дороги... Она танцует и гадает на картах, он - играе на гитаре, ловко метает ножи в цель, показывает фокусы. И при случае они оба ловко воруют то, что плохо лежит, и свято блюдут только две заповеди: "Не кради у тех, кто бедней тебя", и "Не попадайся". - Nos cogerán nunca. Todo el mundo cerca de tus pequeños pies* _________________________________________________________________- * нас никогда не поймают... Весь мир у твоих маленьких ножек! ___________________________________________________ *ладони, хлопки (франц., исп.)
E.Welthorpe: - !Tenemos a comprobar ahoоооra..!* - Эрин уже глядит мимо него, на знакомую всем и каждому фигуру в темной униформе. Полисмену жарко и оттого вдвойне досадно видеть как веселятся нарушители спокойствия. А негодная девчонка еще и издевается, глядит на него и "бьет плечами", довершая образ цыганки. Еще бы погадать предложила..! - !Vamos!* - Эрин подхватывает свою легкую обувь, берет Эрнеста за руку - Пока не пришлось коротать ночь в кутузке, как настоящим цыганам..! _____________ * Нам придется проверить прямо сейчас.. (исп.) Бежим..! (исп.)
полная версия страницы